* * *
тебя обманывает тот
кто обещает подарить звезду
она всегда была твоей
а я разведу
костер на железой дороге
мерцающий как звезда
я подарю тебе время
когда останавливаются поезда
* * *
поедем в заброшенную деревню
где сундуки пустые и на полу листья
где три медведя варят кашу
да спят на продавленных кроватях
где солнце заходит в дырявую крышу
где оставила девочка Маша
синий платок в белый горошек
где в траве ловит день вчерашний
полосатая дикая кошка
где сады сторожит крапива
где малина царапает ноги
и завтра растет словно ива
возле дороги.
* * *
он еще маленький
в доме где песни
как в поле трава
и все слова
погремушки колокольчики
да небесная синева
он совсем маленький
сам даже не может встать
но уже умеет ползать
и летать
* * *
где-то наверху
бобры повалили осину
и в реку кинули торфяную
говорят: вода словно кровь
ее никто не минует
а это всего лишь торф:
золотая кожа
коричневые поцелуи
* * *
Она рисовала мотоциклы и людей на них
мотоциклы были похожи на мотоциклы, а люди
на каких-то крылатых всадников, на
цветы распустившиеся над машинами.
Она рисовала мотоциклы шариковой ручкой
на одной странице с моим стишком,
они уезжали ничего не оставив, кроме
строчек пешеходного перехода
в альбоме с названием книга о любви
* * *
центр мира вещь простая
я ношу его с собой
хочешь здесь его устроим
хочешь там его поставим
а потом уйдем подальше
и окинем его взглядом
центр мира вещь большая
незаметна тем кто рядом
впрочем так ли это важно
чем он станет где он будет
что случится с ним однажды
и чего расскажут люди.
* * *
не плачь
мы построим мост
мы вырежем листья
приклеим на ветки
навеки на веки ветра
не плачь
мы перейдем эту реку
по спинам железных рыб
по крыльям
пластиковых стрекоз
не плачь
мы построим мост
мы выкроим время
это достаточно просто
резать шагами синий холст.
* * *
очень грязная душа
летит по небу не спеша
и пыльный шлейф вослед за ней
сверкает множеством огней
очень чистая душа
конечно тоже хороша
она прозрачна как хрусталь
она летит в такую даль
что стая птиц в сравненье с ней
всего лишь горсточка камней.
* * *
Я нашел себе новый дом
новую жизнь и семью
я решил заняться трудом
и себя уже не узнаю
там где был я теперь пустота
а где буду пока не знаю
но в чужих городах на меня
собаки давно не лают
(Впрочем, нет ни чужих городов,
ни пригородов, ни поездов
и новая жизнь и граница
все это мне лишь снится).
* * *
в узоре листьев слово фиш
вращают рыбы плавниками
я говорю, а ты молчишь
и машешь на меня руками
я говорю в полях трава
росу роняет словно слезы
к тебе летят мои слова
сверкают крыльями стрекозы
а может все приснилось мне
улитка, домик - одеяло
улыбка солнца не стене
и я иду к тебе во сне
* * *
я назову тебя ноем и твари по паре
бегут в твои норы где черные осы
жили вчера но стали чужими
когда диктор сказал о потопе
включив репродуктор в твоей голове
я назову тебя ноем но голос мой тает
в шелесте капель дождя над пустыми холмами
и сверкает вода там где было вчера
батискаф уплывает вращая винтами
и черные осы летят словно дым от костра
СУРЬЯ
поденки падают в воду рядом с луной
люди тонут или становятся змеями
я не буду прощаться с тобой
не хочу да и не умею
(солнцем по темному рисовали
мертвые цветы бросали в бывший дом
селезней на восток посылали
молитвы читали пели ОУМ)
поденки падают в воду рядом со мной
река обрастает змеиной кожей
и по лунной дорожке по водяной
пройти несложно
* * *
бодрые перцы бегают
с тусовки на тусовку
бодрые перцы находят время
для разговоров
они хвостом кверху
когда взлетают и когда тонут
бодрые перцы
вырезали из картона
колпак для меня
они наклеили звезды
подвесили луну и солнце
бодрые перцы настоящие
дети весны
а я живу в ящике
и смотрю сны
* * *
наше вино еще не стало уксусом
и кофе не потерял запах
мы еще зайдем в маленькое кафе
в самом конце улицы
где кошка на окне намывает гостей
потягивается на солнце жмурится
а завтра еще далеко
в самом конце улицы
* * *
на улице - ветер и дождь
река возможно выйдет из берегов
люди передвигаются бегом
я слышу плеск их шагов
в непогоду живется быстрей
вода отбивает ритм
а солнце прячется в людей
тихо в сердце горит
и тех кто об этом знает
изнутри согревает
* * *
Самолет опаздывает
облако смыкается с облаком
А где Гантенбайн?
Он порос травой и цветами,
он похож на газон возле автостоянки
на памятник который сам себе поставил
он снял очки и смотрит в небо
лужи стали его глазами.
Прилетел самолет из Женевы из Праги
весело крутятся чемоданы на карусели
на каждом цветная бирка
А где Гантенбайн?
в плаще и шляпе
за стеклом словно дождь и ветер
он уже почти незаметен
Что же будет когда он встретит?
* * *
разговор на большой веранде
как песок и вода
тень убегает из под твоих пальцев
когда ты поднимаешь руку
чтобы поправить волосы
вокруг лампы ночная бабочка -
этой мой потерявшийся голос
выключи свет и он
улетит на луну
* * *
я вдруг начал
понимать французские песни
словно не ты, а я Париже
вот выйду на улицу и услышу
как твоя сава
моя идет совсем неплохо
а твоя сава как
тоже полный ништяк
а как по фрацузски ништяк
надо спросить в Париже
когда ты приезжаешь туда
он становится ближе
* * *
одни сжигают гитары
другие слова бросают на ветер
а я просто дышу на замерзшие стекла
чтобы в окно смотреть
* * *
желтые провода
черные провода
остальное всегда
остальное ерунда
а сегодня среда
и завтра среда
потому что всегда
вокруг нас среда
не начало не конец
такая беда
* * *
листья розы в каплях крови
розы скоро отцветут
а в саду живет садовник
режет там и режет тут
не хочу писать роман
не хочу сходить с ума
розы пахнут слишком сладко
словно это смерть сама
а в саду живет садовник
режет там и режет тут
он допишет мою книгу
когда розы отцветут
* * *
она уже не плачет над стихами
которые как мыши по углам
он уже не поджигает бумажные корабли
даже все что осталось они прошли
и друг друга нашли
нисколько не изменившимися.
* * *
уже все
ничего больше
кивок
кривая улыбочка
все
взмах рукой
след поцелуя
ничего больше
маслянистая помада
блестящие рельсы
нет
Карениной
просто поезд
ушел со станции
ничего больше
на рельсах
бумага
был пирожок
его съели
а я уехал
еще на прошлой неделе
* * *
собака Петра
ни молода ни стара
она бела слово снег
она почти человек
лает когда охота
воет когда луна
а в основном молчит
А Петр сидит у входа
в кармане держит ключи
У собаки Петра
пасть красна
небо в глазах
и в сердце весна
когда засыпает Петр
она открывает ворота
люди становятся ангелами
ангелы становятся людьми
а собака Петра остается
просто собакой
большой белой
* * *
у нее на даче были
быстрые книги
и толстые журналы с желтыми страницами
с кругами от чашек
с раздавленным комаром и маленьким
пятном крови
ее бабушки
у нее на даче были
яблони сливы и даже березы
а вокруг забор из черноплодной рябины
словно пояс цветной
на желтом платье осени
у нее на даче были
ласковые сквозняки
пахнущие туманом и дымом
и большие чердаки
с мерцающим золотом пыли
у нее на даче
мы были
* * *
не убивать
не лелеять гордыню
не поднимать член на каждую дыню
не разевать рот на чужой бутерброд
и тому кто тебя убьет
отдать свою благодать
если будет что отдавать
* * *
четыре изящные чашки и кружка пивная
стояли на старом потертом столе
четыре прекрасные дамы и рожа свиная
сидели в старинных портретах сто лет
но чай наливают прекрасные дамы в изящные чашки
и рожа свиная как пена пивная нависла над кружкой
а по столу тараканы бегут как мурашки
и верблюды идут сквозь игольные ушки
* * *
сны над городом Порховом
пахнут плохой водкой
и ржавой водой
доярка сидит под коровьим выменем
черной трясет бородой
или это водяного дедушки пчелы
пришли выпить белого молока
но вязкими оказались
кисельные берега
А в облаке пара - корова
весна - ее молоко
птицы летают - небо латают
к вечеру холодает
дышать легко.
* * *
у твоего любовника
алмазные зубы
и нефритовый член
он пилит взглядом деревья
как лесоруб
большие жуки летят с его губ
он входит в тебя со всех сторон
словно сон
на плечах его сидят птицы
ворона и голубь
у них кольца на лапах
и цепи от этих колец
он надевает на пальцы
чтобы лететь во дворец
построенный из тысячи
забавных историй
для одного восточного царя
и тысяча первая
твоя собственная история
на отрывной странице
его календаря.
* * *
ты спишь свернувшись,
как спят собаки в снегу,
как спят еще нерожденные дети,
как спит ветер,
а я, прямой словно мертвец
сплю стрелой нацеленной в Череповец,
ангел тысячеокий
вьется вокруг да около
словно бабочка возле огня
но пока ты рядом со мной
ему не поймать меня
в моем сне цветут незабудки
над болотом летят утки
белая собака идет по весне
и ты живешь в моем сне
* * *
Мы живем эпоху некрологов
говорит Ян
мы живем в эпоху эпилогов
и поэтому я пьян
(для поэта
любой эпилог - праздник
обрыв, где начинается
новый полет
и нет никакой разницы
куда он летит
о чем поет)
* * *
Я хочу
на канареечной улице поселиться
чтобы щебетать и веселиться
или на бульваре Серебристом
чтобы быть сверкающим и чистым
Но я живу на пересечении
Культуры и Просвещения
* * *
Дождь
все взяли зонты
и напоминают цветы
еще люди стрекозы
в полиэтиленовых плащах
идут посогнутые
лишь ты
подставил дождю лицо
твой взгляд словно ствол дерева
на ветках растут облака
ангелы чистят перья
в доме дождя
нет ни крыши ни потолка
в доме дождя
вместо стен - двери
ПРЯТКИ
мы не скажем куда мы спрятали маму
мы не скажем как ни пытайте
здесь много сараев здесь много коробок
никто не узнает куда мы спрятали маму
может спрятали в этих деревьях
у них красные листья
может под этой травой лопухами
мы скоро забудем сами
мы скоро спрячем всю нашу память
и будем блестеть большими глазами
никто не узнает куда мы спрятали маму
может она еще не успела родится
или словно сестренка живет с нами
может она стала нашими снами
может она улетела как птица
мы не скажем даже небесной полиции
куда мы спрятали маму
* * *
треугольник
всегда неправильный
треугольник
самая прочная конструкция
говорят
но я треугольникам предпочитаю звезды
Санта Барбаре - город Порхов
Или Забриски Поинт
табаку предпочитаю джоинт
материку - остров
в каком-нибудь
океане
* * *
Керуак-трепло
Умка права
вино выпито
кончилась трава
вода соленая словно кровь
что еще?
любовь
такое жаркое лето
песок на потных телах
не встретить в этой пустыне
старенький кадиллак
все песенки спеты
солнце за ближним холмом
ехать некуда
теплый камень
кому храм
кому дом
ждать нечего
кроме рассвета
алмазной росы с утра
и прочих чудес света
* * *
читали мы про это
читали мы про то
читали мы читали
очень устали
даже вспотели
чихали мы на это
чихали мы на то
чихали мы чихали
птицами стали
и улетели
|
